Сегодня о лесе вспоминают, когда в нём надо провести то или иное мероприятие, типа «Зарницы» или слёта работников культуры области. А в остальном, лесхоз районной властью воспринимается как чуждая территория, расположенная в границах района, но подведомственная лесному департаменту, у которого, как видно из выше изложенного, лес также является не более, чем пасынком.

 Невольно возникает вопрос: что же делать? Если лес действительно области не нужен, давайте превратим его в комплексную свиноводческо-оленеводческую товарную ферму. Бог с ним, с этим лесом. Пусть погибает. А мы будем вести предпринимательскую деятельность, связанную, как сказано в областном лесном законе, с «оказанием услуг лицам, осуществляющим охоту» (Статья 9). А если говорить серьёзно, давайте посмотрим, что ещё сказано в областном законе о регулировании лесных отношений, в частности об обязанностях граждан и юридических лиц при использовании лесов для ведения охотничьего хозяйства. А сказано там, между прочим, следующее: « При использовании лесов для ведения охотничьего хозяйства граждане и юридические лица обязаны:

 -Не проводить биотехнические мероприятия, способствующие концентрации диких копытных животных в местах проведения лесовосстановительных мероприятий

 - Не допускать разрушения или ухудшения среды обитания объектов животного мира на арендованных лесных участках.

 -За свой счёт приводить лесные участки в состояние, указанное в договоре аренды лесного участка и проекте освоения лесов.

 -За свой счёт осуществлять лесовосстановительные мероприятия на лесных участках, на которых в результате их деятельности уничтожен подрост, или погибли лесные насаждения».

 Эти требования областного закона «О регулировании лесных отношений в Ростовской области» арендатором не только не выполняются, но полностью игнорируются, словно их и не существует в природе. И, что особенно не понятно и тревожно, это то, что эти факты остаются вне поля зрения не только контролирующих органов, но и арендодателя - департамента лесного хозяйства области, в ведении которого находится лесничество, и в задачи которого входит в первую очередь забота о лесе, а не об удобствах охотничьего хозяйства.

 Вопросы взаимоотношений лесоводов с охотниками не новы. Они возникали и в прежние времена. В этой связи интересно посмотреть, как они разрешались руководством Области Войска Донского.

 В 1902 году Донское общество любителей правильной охоты входило к войсковому наказному атаману с ходатайством о разрешении устраивать для членов общества облавные охоты в войсковых лесничествах Войска Донского. Но, в связи с тем, что проведение охоты сопряжено с повышенной пожароопасностью и «ввиду того, что члены Общества любителей охоты охотятся исключительно для своего удовольствия и без всякой пользы для лесов и Войска, ходатайство Донского Общества любителей охоты о разрешении ему устраивать для его членов облавные охоты в войсковых лесничествах было отклонено.

 В 1912 году в Областное Правление Войска Донского поступили прошения от военного общества охоты Войска Донского и от Южнорусского общества любителей правильной охоты о передаче им в арендное пользование Атаманского лесничества со всеми, окружающими его угодьями. При этом, согласно уставу Военного общества охоты предлагалось учреждение в лесничестве своих егерей с подчинением их распорядительному комитету общества. Предвидя в этом возникновение двоевластия, что привело бы к дезорганизации в охране леса, Областное Правление отвергло эти условия и разрешило только проведение по одной облавной охоте в год с соблюдением требований, предъявляемых лесничим. Войсковой наказной атаман, утверждая это решение, написал: «...Следовало бы в лесничествах воспретить охоту на зверя и птицу совершенно, за исключением разрешённого настоящим журналом».

 Вот таким простым рецептом пользовались власти Области Войска Донского. И смысл его состоял в том, чтобы не нарушать принципа единоначалия в управлении лесничеством. Этот принцип народная мудрость выразила в своей пословице: «Двум медведям в одной берлоге не ужиться».

 Более двадцати лет идёт реформирование управления лесным хозяйством, а показатели тем временем продолжают ухудшаться. По-другому и быть не может, если не учитывать и не опираться, как на прочный фундамент, на достижения и опыт своих предшественников. Надо сохранить всё то, что добыто вековым трудом наших земляков и не только сохранить, но и приумножить, совершенствуя лесокультурное дело и расширяя границы искусственных степных лесов.

 Наступила осень. Тревожно шумит Атаманский лес вершинами своих дубов и клёнов. Словно нехотя сбрасывает он с себя осеннее убранство, заметая листвой лесные просеки и тропы. Настала грустная пора расставания с пернатым царством леса, откочёвывающим в южные края, пора раздумий о грядущем зимнем оцепенении и о минувших годах. Атаманский степной лес. Сто тридцатилетний свидетель истории края. Что хранит в многолетних годичных слоях древостоев своих память его? Что видит он, вспоминая о прошлом своём?

 Много всякого. Но более всего - людей, породивших и лелеявших его, как драгоценное дитя своё; жизнерадостные и грустные песни на лесокультурных делянках; стук топоров и шум бензопил при санитарных рубках; весёлый смех студентов-практикантов лесохозяйственных ВУЗов и безобидное озорство школьников, приглашённых директором лесхоза для выполнения прополочных работ; горькое расставание с когортой крепких молодых парней и мужчин, уходивших на защиту Отечества в грозные годы нашествия фашистских орд Европы, и благородный порыв в послевоенные годы в деле восстановления и расширения лесного царства района...

 Где всё это теперь? Отвернулся человек от леса в припадке умопомрачения своего. Разрушен животворящий симбиоз человека и степного леса.

 Неужели навсегда?...

 И.Губа п. Ленинский лесхоз.