наконец, возобновилось мероприятие, ставшее очень популярным в России и считающееся одним из главных туристических событий года, – реконструкция Азовского осадного сидения донских казаков. Снова, как в 1641 году, гремели орудия, над валами вздымался дым, и кольца его устрашающе носились над полем сражения, слышались выстрелы и крики противоборствующих сторон. В общем, было все, как выразительно описал великий османский писатель-путешественник Эвлия Челеби в своей Книге путешествий: «Пушки и ружья так палили, что, вероятно, разорвало в клочья облака на трех небесных сферах и они упали на землю»; «от грохота пушечной стрельбы с обеих сторон сотрясались земля и небо. Начавшись чуть свет, …шла такая драка и свалка, что битвы, подобной этой, еще не видело око судьбы».
Программа фестиваля была достаточно обширной – выступления, парад-шествие участников (а это представители более 30 военно-исторических клубов из разных уголков страны — Рязани, Зернограда, Борисоглебска и т.д.), работа гастрономической ярмарки и ремесленного квартала и пр. Я, кстати, уже традиционно начинаю свой поход на фестиваль именно с торговых рядов со всякими сувенирами, милыми безделушками, очень красивой посудой и пр. Без них, конечно, можно обойтись, но как же порой хочется порадовать себя чем-нибудь приятным, пусть даже пустяшным, — память останется на все последующие годы. Да и ощущение праздника без этого изобилия на прилавках, часто с этнографической ноткой, было бы далеко не полным.
И вот, наконец, начинается театрализованное представление. Народ толпится перед площадкой, где разыгрывается русско-турецкая драма. Малыши для лучшего обзора сидят на шеях пап, а ребята постарше — на ветках растущих на склоне припортовой территории сосен. Те, кому не хочется заглядывать через спины впереди стоящих, идут ближе к большим экранам, на которых разворачивающееся действо транслируется в прямом эфире.
Праздничное впечатление немного подпортила жара – даже вечерние часы не могли сгладить ее натиска. Но зрители были хотя бы легко одеты, а вот противоборствующим сторонам на валах с их историческими – красивыми, богато украшенными, но многослойными, с длинными рукавами, из плотной ткани – костюмами досталось от солнца по полной!
Как и прежде, реконструкция сопровождалась разъяснительным рассказом музейного сотрудника. Народ с замиранием сердца следил, как скрещивались и высекали искры клинки, как затишья сменялись схватками, как, будто в фильме ужасов, разлетались части «тел», «растерзанных» взрывами. Есть, оказывается, и такое в предназначенном для реконструкций реквизите. В интернет-магазинах я потом нашла подобные «конечности» — к примеру, муляжи кистей рук по 506 рублей с доставкой…
Благополучное завершение представления народ встретил аплодисментами и стал не спеша расходиться, делая последние снимки на фоне воскресших событий отечественной истории, которым без малого 400 лет!
Когда в 1870 г. профессор Новороссийского университета Ф. К. Брун перевел отрывки из второго тома английского издания Книги путешествий Челеби, в предисловии он выразил надежду, что «свидетельство о том, каким образом разыгрывалась эта кровавая драма, будет удостоено внимания со стороны русских читателей», поскольку «при доблестной обороне крепости донские казаки своим удальством и самоотвержением напоминают геройских защитников Севастополя, а посему самому заслуживают, чтобы и их подвиги не были забыты позднейшим потомством». Реконструкция, существующая с 2005 года, показывает, что подвиги не забыты, что уникальное воинское мастерство, мужество и героизм осажденных не затерялись в веках.
Значение совершенного ими было огромно! Вы только представьте – казаки сначала заняли Азов в 1637 году, щелкнув по носу могущественную Османскую империю, а потом малым числом справились с осаждающим крепость неприятелем, собравшим для похода 240 тысяч человек, чем нанесли авторитету могучего государства ощутимый урон.
Для русских людей Азовское казачье сидение стало первой частью долгой борьбы за Азов, которое завершится окончательным и бесповоротным присоединением крепости и подписанием мирного договора между Российской и Оттоманской империями в 1774 году.
Даже Челеби, который, безусловно, не был заинтересован в восхвалении казаков и старался писать о них с брезгливой снисходительностью, вынужденно отмечал их сметливость, смелость, находчивость и быстроту реакции в борьбе со «знаменитыми победоносными войсками». Едва, по его словам, мусульманские газии (воины, воевавшие против неверных – З.С.) вошли в окопы, окружив крепость с семи сторон, как мятежные казаки принялись так палить из ружей, что она запылала «подобно птице Саламандре в огне Немруда». Ворота и стены были разбиты и разрушены, дома разнесены в щепы, а кяфиры (иноверцы – З.С.) не унывали – ставили кабаньи капканы, окапывались, и бой начинался снова. Так день за днем в крепости открывались все новые бреши, а казаки обнаруживали новые варианты обороны. «Они, — пишет Челеби, — зарылись в землю и устроили там свою ставку, они укрылись таким образом от пушечного огня и обеспечили неприступность крепости. С какой бы стороны к ним ни подбирались с подкопом и миной, они, как кроты, отыскивали подкопы и за ночь забрасывали вырытую из подкопов землю обратно. В искусстве делать подкопы они проявили гораздо большее умение, чем земляные мыши. Они даже показали мастерство проведения подкопов под водой реки Дон, используя для этого просмоленные, облитые варом бочки». «День ото дня воинственность казаков росла, они начали совершать налеты на наши окопы и предпринимать ночные нападения, а потом укрывались под землей». А их собратья-казаки даже ухитрились какое-то время, пока не прознали турки, переправлять осажденным по реке снаряжение и справу. И сами переправлялись к ним под водой, дыша через камышинку.
«На мусульманских газиев напал страх», — признается Челеби. «Разве можно вести войну таким позорным способом?» — оправдывались они. Турки предпринимают еще один отчаянный приступ (всего их было 24) – снова неудача. «Не только душа и мозг их были измотаны, их желудки были пусты, движения стали медлительны, от ужасной жары и жажды они дошли до края гибели». Осаждающие не проявляли прежнего рвения, а передышки от сражений не было ни днем, ни ночью! И, едва повеяло «беспощадной зимой Азовского моря», турки со словами «такова, видно, воля Божья» окончательно оставили намерение завоевать крепость. Длившееся 93 дня и ночи противостояние завершилось для них бесславно!
Потеряв под азовскими стенами 30 тысяч человек, османы вернулись в Азов лишь после того, как казаки оставили его, летом 1642 года. Челеби был в составе армии и провозгласил первый на территории занятой крепости призыв к молитве, чем, видимо, очень гордился.